Суккулент

Суккулент не знал, откуда он родом. Однажды он появился на кухне маленькой квартиры в самом сердце старого города на берегу моря. Крошечный суккулент в черном пластиковом горшке. Его происхождение было известно одному только мальчику. Да, тому самому мальчику, что принес его на маленькую кухню и воткнул в его горшок рядом с тонким стеблем зубочистку. Мальчик сказал маме: «Это суккулент». Именно так суккулент узнал, кто он. Он несколько раз пытался выяснить у мальчика подробности о себе, своей семье или родственниках, но мальчик всегда был занят. Мальчики вообще постоянно заняты. Неудивительно, что на робкие вопросы суккулента мальчик ничего не ответил. Он и на вопросы мамы отвечал нечасто. Примерно в трех случаях из пяти. Суккулент, кстати, умел считать до пяти. Именно столько было у него листочков. Мама мальчика сказала, что раз он суккулент, то поливать его нужно редко и поставила пластиковый горшочек на стиральную машину. Поливать, конечно, не стала. Застенчивый суккулент долго не решался об этом заговорить, а когда решился, стало поздно. Началось землетрясение. Все вокруг затряслось, заподпрыгивало… Суккулент испугался, позвал на помощь, но землетрясение распугало всех вокруг, и суккулент свалился на пол. Хорошо, что он был маленький, и его пластиковый горшочек был легкий. Никто не пострадал. Из горшочка высыпалось немного земли, а сам суккулент закатился за стиральную машинку. Когда землетрясение кончилось никто не вспомнил про суккулент. Слишком уж он был маленький. Лишь через несколько дней суккулент понял, почему его никто не спасал. Не было землетрясения. Была стирка, и во всем старом городе тряслась только стиральная машинка в их тесной кухне. Еще через пару дней снова была стирка, потом еще одна… Суккулент уже смирился с тем, что расти ему придется вбок и даже познакомился с двумя местными пауками. Пауки некоторое время его изучали, раздумывая, еда он или все-таки нет… Старый седой паук сразу сказал, что не еда. Но молодой не верил и присматривался. Все ждал, когда суккулент попробует сбежать. Пауки оказались неплохой компанией. Старик-паук травил охотничьи байки и рассказывал о своем путешествии на балкон и встрече с хищной птицей. Драматическая история кончилась сражением, в котором паук потерял одну из задних лап, но выжил и даже как будто победил. История старого паука каждый раз звучала по-разному. Иногда он сражался с чайкой, иногда с воробьем или с огромной вороной… В общем, пауки и суккулент неплохо ладили, пока однажды мальчик снова не нашел суккулент.

— Мама, смотри, суккулент за стиральной машинкой! 

— Надо бы его достать, — ответила задумчивая мама.

Мальчик достал суккулент и отнес на балкон. Потому что сам шел на балкон, повесить футбольную форму после тренировки. Так суккулент оказался на  балконе. Старый паук столько раз рассказывал о том, какое удивительное место этот балкон, что суккулент сразу его узнал. И еще паук предупреждал, как много там неба, полного опасностей… И неба действительно было много! Так много, что суккулент растерялся и не успел попросить мальчика его полить. Три недели без воды — это многовато даже для крошечного суккулента.

А потом случился дождь. Нет, сначала налетел ветер. Ветер спешил и сердился на кого-то. Он хотел было столкнуть суккулент с балкона, сбросить вниз, на серый потрескавшийся бетон тротуара, но не смог. Ветер безобразничал от того, что был рассержен, и суккулент на него не обиделся. Суккулент был маленький и легкий. Такой маленький, что ветер не смог его ухватить. Дважды взмахнув своей огромной быстрой ладонью, ветер с досадой ухнул и унесся в сторону гор. 

И вот тогда пришел дождь. Он опустился на все сразу. На маленький горшок суккулента, на парящий от жары тротуар, на тянувшиеся между домами веревки с постельным бельем, на крыши старых домов…

Маленький суккулент все сразу понял. И про небо и по все прочее. Это рай. Вот что он подумал. И счастье мгновенно заполнило его и переполнило его крошечный горшочек, где после трясения оставалось совсем немного земли. Может, это и хорошо, что часть земли высыпалась. В горшочке нашлось место для счастья. Холодного, чистого, через край. 

Счастье. Без всякого начало или конца, без условий и причин. Маленький суккулент был так счастлив, что чуть не задохнулся. Его выручила мама мальчика. Она выглянула на балкон, всплеснула руками и спасла суккулент от счастья. Заодно мама мальчика спасла и футбольную форму.

— Ему ужасно вредно столько воды, — сказала мама мальчика и вылила счастье из горшочка суккулента. Мама говорила это мальчику, но мальчик, как всегда, не отвечал. Мальчик был занят. У него в руках на маленьком экране происходил четвертьфинал. И если бы мальчик отвлекся, то отвлекся бы и его голкипер. А это недопустимо, когда твои ворота штурмует враг, а до свистка всего две минуты. 

А потом суккулент неожиданно и без объяснений оказался в рюкзаке. В крепком пакете, завязанном узлом. Суккулент отправился в далекий город на севере. Мальчик летел на самолете к бабушке. Суккулент летел в том же самолете, но в грузовом отсеке. Поверь, если ты совсем мал, для тебя всегда найдутся душные пакеты, рюкзаки и давящая неизвестность грузового отсека. Никаких посадочных талонов, мест у окна и леденцов от укачивания. Суккулент жалел, что не успел попрощаться с пауками. Ему очень хотелось рассказать старому пауку про свою встречу с ветром и дождем. Про небо, которого было так много, что даже дождь не смог его заполнить. В темном душном рюкзаке, зажатом между чемоданами и сумками прочих пассажиров, суккулент вспоминал небо. Небо было вокруг него, но он ничего об этом не знал. 

А вот мальчик, который взял суккулент с собой в далекий северный город знал, что небо вокруг. Мальчик впервые один летел в самолете и сидел у окна. Он видел облака, над которыми поднимался самолет. Большой белоснежный самолет с сотнями пассажиров.

Такой большой самолет и такой маленький мальчик… Так думала мама мальчика, провожая взглядом крылатую точку над морем. Это, конечно, был совсем другой самолет. Не тот, где летел ее мальчик. А, впрочем, какая разница? Крошечный самолет в бесконечном небе. Как тут разберешь, тот или не тот? Мама мальчика смотрела на самолет сквозь темные стекла очков. Ей казалось, что ее мальчик там, в облаках, у круглого окна. Она представляла, как он смотрит на нее сверху вниз и скучает. Видит, какая одинокая и красивая стоит она на берегу моря. У самого края воды, у самого края неба. И мама мальчика помахала рукой. Своему мальчику, далекому, уже неразличимому белому самолету, суккуленту…

-

В северном городе было холодно. «Такое уж нынче лето», — ворчала герань на подоконники. На этом подоконнике теперь жил суккулент. Герань была немолода. Она и в юности не отличалась красотой, а с возрастом обвисла, подсохла и совсем подурнела характером. 

— Как ты сказал, тебя зовут? — ехидно спросила герань. Она уже повторяла эту шутку, не уставая хихикать и толкать в бок мрачный облезлый кактус. 

— Я — суккулент, — тихо отвечал ей суккулент. Он все еще рассчитывал подружиться с кем-нибудь в этом хмуром неприветливом месте.

— Ха-ха-ха, — морщинисто заливалась герань, — Мамаша твоя была с юморком!

В разговор вмешался облезлый толстый кактус. Может, он дремал весь день, а может, был глуховат, но, кажется, он только сейчас услышал имя суккулента. 

— Ты бы в приличном месте таких слов не говорил, малец. Не знаю уж, как тебя воспитывали, но тут у нас не твоя деревня. Тут у нас столица. Вон, видишь? — и кактус махнул кривой иголкой куда-то за окно. 

Суккулент совсем сник. Оконная рама была для него слишком высока. Суккулент попросту ничего не видел. Это было почти так же обидно, как лежать на боку за стиральной машинкой. 

— Я не из деревни, — тихо сказал суккулент, — Я из старого города на берегу моря. У нас горы… 

Герань брезгливо сморщилась, а толстый кактус веско сказал:

— Тут, малец, столица. Большой город. Ему тыща лет уже. Забудь про свою деревню. Вон, вишь там, собор старинный? Ему восемь сотен лет уже. Сечешь? Ты хоть понимаешь, сколько это? — и хрипун-кактус повторил, — Восемь сотен… Вот так-то. 

Кактус затих. Наверное, снова заснул. Весь день суккулент тянулся, надеялся хотя бы краем листочка выглянуть в окно. Ничего не вышло. Он бы смог, если б не швыряли безжалостные грузчики в аэропорту рюкзак мальчика. Там, от сильного удара смялся и оторвался с верхушки суккулента самый новый и свежий листочек. И суккулент теперь снова умел считать только до пяти. 

Бабушка мальчика не любила комнатные растения. Герань осталась у нее по просьбе подруги, уехавшей далеко и надолго. Герань бабушка терпела в память о подруге и почти не забывала поливать. Кактус завелся на подоконнике сам. Сразу старый, толстый и уродливый. Его никто не поливал, но он как-то обходился… Когда мальчик показал бабушке свой суккулент, помятый и жалкий после перелета, бабушка даже пожалела малыша. Налила в его сухой полупустой горшочек ложку воды. Почувствовав воду, суккулент вспомнил старый город. Вспомнил дождь, ветер, бесконечное небо и распрямился, расправил все свои пять листочков. Но вода быстро высохла и не повторялась. Бабушка мальчика была доброй и ласковой, как все бабушки, но качества эти, к сожалению, не распространялась на крошечные растения со странными названиями. 

Лето кончилось. В большом северном городе лето проходит так быстро, что многие жители даже не замечают его. Спешат, бегут по своим делам мимо лета. 

Однажды осенью мальчик разговаривал по телефону с мамой, оставшейся в далеком старом городе на берегу моря.

— Как там твой суккулент, — спросила мама, и мальчик побежал искать суккулент, совершенно забыв, на какой из подоконников бабушка поставила маленький горшочек. 

— Похоже, завял, — сказал мальчик, трогая тонкие высохшие листочки. 

— Жаль… Но они не очень хорошо переносят северный климат, — грустно сказала мама мальчика. И они еще долго говорили о том, как холодно осенью в большом северном городе. 

Суккулент слышал разговор и чувствовал, как мальчик коснулся его высохших листьев. Он мог бы сказать, что дело не в ранней холодной осени и даже не в том, что суккуленты все-таки нужно иногда поливать. Но суккулент молчал. Молчала и герань, а кактус, как всегда, спал.

А потом пошел снег. Белыми хлопьями он замутил, запорошил все небо. Залепил окно, закружил, медленно захватывая тысячелетний северный город. И город сдался. Пропал. Ничего не осталось кроме белых пушистых хлопьев. 

— Эй, малец, кажись, снег пошел, — буркнул кактус, — Да, малец, здесь у нас так. То зима, то осень. То осень, то зима…

-

июль, 2024